Кшиштоф Варликовский: «Я верю в культуру, которая может быть мощным оружием против глупости и отупения»

Речь Кшиштофа Варликовского, произнесенная 5 декабря в Европейском парламенте на церемонии вручения 12-й «Европейской книжной премии» (Prix du livre européen), жюри которой он возглавил в этом году.

 

Перевод с французского Ольги Чеховой

 

«Господин председатель Европейского парламента,

Уважаемые депутаты,

Господин Паскаль Лами,

Дамы и господа,

Тем из вас, кто знаком с творчеством южноафриканского писателя Джона Максвелла Кутзее, должен признаться, что, стоя сегодня перед вами, я чувствую себя одним из его персонажей, Элизабет Костелло, и сейчас вы поймете, почему я чувствую себя, как Элизабет Костелло.

Иногда самые простые вопросы приводят к неожиданным ответам. Если спросить, что связывает меня — художника, театрального режиссера, — с вами, парламентариями, принимающими решения о судьбах Европы, ответ будет неочевидным. А между тем, кое-что нас объединяет, даже если ваш мир — конкретные данные и политические предписания, а моя сфера — воображение и фантазия. Нас объединяет ответственность: моя — перед зрителями, ваша — перед избирателями, а вместе мы отвечаем за сохранение свободы слова и критического мышления в европейском сообществе.

Так в чем заключается ответственность художника? К чему художник должен призывать зрителей и к чему побуждать? Коротко — мыслить критически.

Я — из Польши, страны, в результате смены политического строя утратившей социальную группу, называемую интеллигенцией, и принявшейся старательно ковать новых наставников, в том числе в области культуры. В то же время культура, как и прочие жизненные сферы, усвоила законы свободного рынка, на котором не нашлось места признанным критериям и ценностям. Телевидение, пресса, СМИ превратились в машины для производства рекламных площадок. Искусство утратило то главное, что у него было — бескорыстность. Все стали потворствовать вкусам и потребностям большинства. Зрителям навязывались китч и глупость. Процесс этот, несомненно, наносит значительно больший вред культуре нашего сообщества, чем рынок контрафакта — экономике предприятий. К сожалению, мы наблюдаем его во многих странах. Очень «хороший» пример подают Соединенные Штаты. Польша и страны Восточной Европы оказались исключительно податливыми повсеместному отупению. Столь долгожданное потребительство было в новинку, и казалось, что ничего лучше не существует. Незаметно культуру подменили поп-культурой и развлечениями. Знаки поменяли местами.

Длительный процесс формирования культуры быстро потерял смысл и значимость. Вместо критики и взвешенных мнений появились рейтинги. Системы оценок, звездочек, лайков. Создатели — их нельзя назвать «художниками» — не выдержали коррупции на рынке. Немногие остались верны долгу перед зрителями и отказались подавать им ту бурду, которую те ждали, и к употреблению которой их подготовили. Я думаю, мы создали любопытную индустрию презрения, где художники забыли о своей ответственности перед публикой и занялись удовлетворением собственных самых амбициозных желаний. Ущерб проявился не сразу, но пейзаж на поле проигранной битвы выглядит плачевно.

Я вспоминаю, как в эпоху коммунизма книги в Польше были величайшим богатством. За ними выстаивали многочасовые очереди. Книги издавались колоссальными тиражами, и все же их не хватало. Набрасывались и на классику, и на новых авторов. Очередь за первым изданием пьес Беккета тянулась бесконечно. Мы думали, что определенное знание литературы обеспечит нам доступ к европейским культурным кодам, введет нас в Европу. А потом в короткий срок литература утратила ранг и значимость. Читать стали меньше. Книги превратились в продукт. Практические пособия, обучающие жизни, наводнили стеллажи книжных магазинов, трансформировавшихся в крупные сети реализации товара. Мало-помалу настоящие книжные магазины стали исчезать. И так мы в своей безответственности и заинтересованности достигли дна.

Сегодня около 40% поляков не понимают прочитанное, еще 30% понимают только часть текста. По окончании начальной школы каждый десятый ученик не умеет читать. У 10 миллионов поляков (около 25% населения) в доме нет ни одной книги. Миллионы человек находятся вне письменной культуры: они не прочитали НИЧЕГО, даже статьи в желтой прессе. Некоторые испытывают трудности с чтением расписания или прогноза погоды. Эти данные настолько невероятны, что кажутся смешными. Но факты пугают.

Согласно статистике, уровень чтения снижается во всей Европе. Есть несколько редких исключений, несколько зеленых островков, таких как Скандинавия и Нидерланды, где уровень чтения растет. В других местах его снижение драматично. В странах Центральной Европы и на юге чтение находится в состоянии свободного падения: в Венгрии, Греции, Италии… Случайность ли, что рост националистических сил в некоторых странах сопровождается глубоким безразличием к чтению?

Что же это означает? К кому мне сейчас обращаться? Кто они — мои зрители? Разве мое искусство настолько сложное, что только один человек из тысячи способен его понять? В чем тогда моя ответственность? И что мы упустили? На эти вопросы я никогда не найду исчерпывающего ответа. Нам остается признать свою долю ответственности и задать себе вопрос, что можно сделать, чтобы исправить ситуацию. Потому что она угрожает Европе и опасна для демократии.

Именно в такой перспективе я рассматриваю отказ Польши от пути свободы и демократии в пользу авторитарной системы, где государство навязывает гражданам правила жизни, диктуемые Церковью. Именно так я понимаю победу на выборах ультраправых сил и низкий интерес граждан к выборам. Таковы последствия культивируемого равнодушия и промывки мозгов. Плод политической безграмотности, которым беспардонно питаются все популисты. Польша — яркий тому пример, но не единственный.

Я верю в культуру, которая может быть мощным оружием против глупости и отупения — идеальных качеств для манипуляций. Я верю в театр, в основе которого лежит конфликт, но, конфликт, обязательно проработанный в диалоге и ведущий к компромиссу и примирению. Вместе мы создаем сообщество зрителей, здесь и сейчас. В пространстве спектакля, и в то же время — на очень долгий срок… Мир станет лучше, только если люди изменятся. Опыт, который нам предлагает театр, демонстрируя силу сообщества, нельзя заменить никаким другим.

Я также верю в книги. Кто-то говорит, что пара книжек не может изменить мир. И все же, в основе нашей ответственности лежит вера в силу воздействия искусства и разума. В противном случае, какой от нас толк? Нельзя оставлять место потребительству, оно — двойная планета, где все рано или поздно становятся несчастными — независимо от меры богатства, — познают разочарование и, наконец, начинают ненавидеть демократию, которая однажды дала им выбор, а потом исчезла.

Настал момент представить вам две, а точнее три книги, победившие в этом году на конкурсе «Европейской книжной премии». Три, потому что у нас есть также Почетная премия. Нынешний конкурс ясно показал, что граница между романом и эссе стерта, и что роман больше не втиснут в строгие рамки художественного произведения. Книги, о которых сегодня идет речь, представляют собой автобиографические повествования, внимательно исследующие сложную судьбу разных семей на протяжении нескольких десятилетий; семей, отмеченных исключительно трагической историей XX века. Это свидетельства поколения, рожденного после войны. Их авторы родились в смешанных семьях: франко-немецкой, франко-британской еврейского происхождения, они говорят на нескольких языках и получили образование в мультикультурной среде. Их голоса особенно интересны. Их поколение ищет правду среди множества версий, часто противоречивых, истории XX века, которую сегодня все еще по-разному преподают французам, немцам, полякам, венграм… И, вероятно, так будет всегда.

Именно проблема конфронтации с европейской историей и ее многочисленными вариациями затрагивается в произведениях троих авторов, ставших лауреатами. Книги Жеральдины Шварц и Филиппа Сэндса позволяют нам понять, что идея единого прочтения истории — ловушка, что каждый исторический факт обусловлен разнообразием истоков, культур, языков. И что в разнообразии, мультикультурности и есть спасение. Что касается Пауля Лендвая, он, пользуясь статусом эмигранта, без прикрас пишет портрет венгерского президента.

Три книги, содержащие важное для Европы послание, в полной мере заслуживают награды:

В номинации «Роман» мы награждаем «LES AMNÉSIQUES» Жеральдины Шварц;

В номинации «Эссе» мы награждаем «ORBAN, EUROPE’S NEW STRONGMAN» Пауля Лендвая.

Почетную премию получает Филипп Сэндс за «RETOUR À LEMBERG».

Искренне поздравляю всех лауреатов!»

 

Источник:

Prix du livre européen

2 мысли о “Кшиштоф Варликовский: «Я верю в культуру, которая может быть мощным оружием против глупости и отупения»”

Оставить комментарий